«По партийной кличке „Иван Лох”». Интервью с человеком, которого госСМИ называют участником «троцкистского подполья». По этому делу уже есть один арест

— Как вас задержали?

— На выходных мы с моей партнеркой Марьей вернулись из отпуска. Мы прилетели из Батуми в Москву и на паспортном контроле у нас уже начались проблемы. Было понятно, что у пограничников была какая-то бумага на нас. Нас несколько часов не пропускали — пытались выяснить, попробуем ли мы скрыться. Но в конце концов нас пропустили и мы поехали на поезде в Петербург, так как действительно не были намерены скрываться. Это наша принципиальная позиция.

На перроне Московского вокзала нас встретила транспортная полиция и передала ФСБ. У них было постановление о том, что нас нужно привести на допрос якобы из-за неоднократного уклонения от следственных действий, но никаких повесток по месту прописки мы не получали.

Нас повезли на допрос в Следственный комитет по Красногвардейскому району. Там спрашивали о «Рабочей власти» об арестованном Гарри Азаряне и его фразе, которую никто не помнит, но которая стала причиной возбуждения дела о «призывах к терроризму». Не думаю, что следователям и сотрудникам ФСБ было интересно нас слушать, они указали на то, что «нужные» показания уже получили ранее.

— После этого вас повезли на обыск?

— Да. Обыск прошел, как и все обыски: ошарашенные соседи, которых пригласили понятыми, следователи достают из шкафов наши старые коммунистические плакаты и долго их фотографируют, затем вытаскивают жесткие диски из компьютеров и изымают телефоны, а напуганный кот всё это время прячется под кроватью.

Сейчас мы с Марьей проходим по делу в статусе свидетелей.

— Как вы связаны с Гарри Азаряном и другими студентами, у которых прошли обыски?

— «Рабочая власть» до того, как распустилась, была достаточно размытой политической группой («Рабочая власть» объявила о роспуске 22 мая — прим. «Бумаги»). И в ней состояло много студентов, хотя это не была чисто студенческая организация. У студентов, которые учатся в СПбГУ, была собственная инициатива, в которой участвовали не только люди из «Рабочей власти», мог вступить любой.

Студенты были недовольны изменениями правил поступления в магистратуру. И они вели свою кампанию, а «Рабочая власть» в это никак не вмешивалась. У нас не было жесткой централизации и управления.

Студенты провели акцию с Минервой у здания Двенадцати коллегий. Начались задержания и обыски. Всё закончилось печально.

— Чем занималась «Рабочая власть»?

— Это была политическая троцкистская группа. У нас было несколько направлений. Во-первых, мы занимались теоретической работой: писали статьи, проводили открытые дискуссии и лекции. Во-вторых, наши участники участвовали в  профсоюзной и студенческой работе. Мы поднимали вопросы о расширении студенческого и рабочего самоуправления там, где были наши сторонники.

Таким занимаются многие политические группы. В нашей деятельности не было ничего радикально нового, но сейчас в контексте политической ситуации сотрудниками СК всё воспринимается иначе, чем несколько лет назад.

— В «Рабочей власти» нам рассказали, что дело могли завести из-за провокатора, который рассказал силовиком о высказываниях на собраниях. Подозревали ли вы кого-то?

— Полностью уверенным я быть не могу, но это мог быть осведомитель. У нас был один человек, который присоединился к нам примерно год назад. Сначала он особо ничем не выделялся, а ближе к концу он начал заниматься провокациями. Например, он предложил вступить в какую-нибудь международную коммунистическую организацию, чтобы получать деньги.

С момента своего создания «Рабочая власть» не входит ни в какие международные организации и не получает никаких средств, иначе как от собственных сторонников. Это было подозрительно, особенно его настойчивость в поиске внешних источников финансирования.

Потом его выгнали из организации, но было уже поздно. У него был доступ к закрытому Google диску, файлы из которого он успел скопировать. Однако силовики не могут использовать такие материалы, потому что получены они незаконным путем. Поэтому они и устроили все эти обыски, чтобы хоть что-то обнаружить. «Протоколы съезда», которые будут служить «уликой» в суде, загрузили, насколько мне известно, на Google диск в момент обыска 15 мая с компьютера человека, у которого в эти минуты обыск проводился. 

Этот осведомитель, предположительно, записывал наши встречи. На одной из них якобы и прозвучала та самая фраза, которую следствие рассматривает как призыв к терроризму. При этом никто из присутствовавших, кроме осведомителя, не может ее вспомнить.

Это была не первая попытка прислать к нам осведомителя. Но раньше они все были совсем плохими и заметными. Например, люди приходили на дискуссии и всё время выбирали себе дорогую одежду в телефоне или сидели на сайтах знакомств, когда остальные общались.

В «Рабочую власть» всегда было легко попасть. Она не была закрытой организацией. Мы всегда анонсировали мероприятия в соцсетях, их можно было легко найти. У нас не было никаких секретов. Конспиративная организация ведет себя по-другому.

— «РИА Новости» писали, что студенты с акциями в СПбГУ якобы действовали по вашим указаниями. Это правда?

— Нет, в «Рабочей власти» все были самостоятельными и указания ни у кого не получали. Да и для большинства товарищей: рабочих, инженеров, ученых —  вопросы поступления в магистратуру не слишком актуальны . Где мы и где эти правила? Это довольно безумно звучит.

Изменения в СПбГУ больше затронули студентов естественнонаучных направлений. У физиков, химиков, биологов уже на бакалавриате появляются научные статьи и с их помощью они получают баллы для поступления в магистратуру. Но вуз вдруг решил ввести для них поступление по итогам олимпиады. Плюс ко всему эту олимпиаду проводила небольшая коммерческая организация при ректорате, которая брала деньги за участие.

Студентов вовремя об этом не предупредили и большинство в ней участвовать не смогли. Из-за этого и начались акции студентов.

— Чем вы лично занимались в «Рабочей власти»?

— Я занимался в движении в основном пропагандой. Проводил дискуссии и лекции.

— «РИА Новости» также писали о некой «международной сети с центром управления в Великобритании», с которой работала «Рабочая власть». Что это за организация? Существует ли она?

— Тут запутанная история с разными организациями, в которой видимо в следствии не разобрались.

Существует такая организация «Международная марксистская тенденция», которая зародилась в Лондоне. Она действовала в 20 странах и состояла в основном из троцкистов. Была секция и в России. Потом ММТ в России переименовался в «Революционный коммунистический интернационал». В РКИ произошел раскол и часть ее участников исключили. Они как раз и создали «Рабочую власть».

«Рабочая власть» уже никак не была связана с троцкистами из ММТ. Нас исключили оттуда.

— Планируете ли вы с Марьей уехать из России после обыска?

— Нет, не собираемся. В наших действиях нет и не было ничего противозаконного. Мы считаем, что наши идеи – участие всех трудящихся от дворника до архитектора в управлении обществом — могут и должны быть приняты массами, прежде всего – рабочим классом. Достичь этого можно только терпеливой работой внутри России, разъяснением наших идей. Мы нужны здесь.